Итак, давненько мы грозились оказаться в Ферганской долине, и вот наконец свершилось. Собственно, Коканд – это самый первый город в долине, если считать от Ташкента. Добраться туда достаточно легко – четыре часа на поезде или чуть дольше на автобусе. Говорят, что из автобуса виды гораздо более впечатляющие, поскольку он едет через перевал Камчик, а поезд проезжает эту же самую гору насквозь по тоннелю. Но поезд был нами выбран из-за большей стабильности графика движения и возможности закупиться билетами не выходя из дома. Кстати, за последнее время на вокзалах Узбекистана произошли разительные изменения, а именно – вся та сложная процедура попадания на перрон, которую я описывал в первом самаркандском посте [DW], теперь отменена, так что теперь всё, что вам нужно сделать при входе – это провести свой багаж через досмотр. Никаких проверок билета на входе и регистраций более нет. Словом, всё сильно упростилось.
Итак, мы в поезде. Нам достались две интересные попутчицы, направлявшиеся на экскурсию по Ферганской долине, беседы с которыми заняли практически весь путь.
Виды из окна поезда в этой местности почему-то сразу проассоциировались у меня с некоторыми кадрами из фильма Джима Джармуша «Предел контроля».
Подъезжаем к Ангрену. Это – последний город по эту сторону перевала, угольная столица Узбекистана, а потому вся местность здесь изрыта многочисленными карьерами.
Ахангаран.
Дальше было примерно двадцать минут полной темноты: именно за это время поезд проезжает Камчикский тоннель, длина которого составляет 19200 метров (самый длинный горный тоннель в Центральной Азии). Кстати, должен отметить, что о существовании перевала Камчик мы узнали буквально в первые дни своего пребывания в Узбекистане, так как на мой узбекский телефон едва ли не каждый день приходило предупреждение от здешнего МЧС о том, что на перевале Камчик сегодня опять творится какая-то чертовщина с погодой. Так или иначе, перевал Камчик мы преодолели и уже в районе полудня стояли на перроне кокандского вокзала.
Итак, мы в Коканде. Нет, я ничего не перепутал – этот кадр сделан в Коканде на улице Турон. А вы что подумали?
На самом деле, то, что вы сейчас увидели, обусловлено невиданным всплеском деловой активности, начавшемся здесь в конце XIX века. В те времена Коканд по многим экономическим показателям обошёл Ташкент, что и обусловило начавшийся тогда же строительный бум. Словом, Коканд – чемпион Узбекистана по количеству построек в стиле модерн, который как раз тогда был максимально популярен по всему миру.
Случайный взгляд в окно какого-то из попавшихся нам по пути строений – и мы обнаруживаем там неплохую коллекцию ретро-автомобилей. Дверь была почему-то заперта, но я постарался заснять сквозь стекло всё, что видно с улицы. Здесь – практически весь легковой транспорт, выпускавшийся Горьковским автозаводом начиная с 1946 года, среди которого каким-то образом оказался Cadillac 1945 года.
«Победа»-кабриолет ранней (до 1955 года) модификации – крайне редкое явление (таких кабриолетов было выпущено всего 14222 штуки).
Идём дальше.
Что-то такое довольно часто попадается на улицах городов Узбекистана, так что среди здешней молодёжи многие одинаково хорошо говорят как по-русски, так и по-английски.
Продолжаем изучать кокандскую застройку начала XX века.
Дом Вадьяевых (1907 год), ныне – городской хокимият (мэрия).
Он же, ближе.
А вот и самое выпендрёжное строение Коканда – здание Русско-Азиатского банка (1911 год).
Кстати, сейчас в нём тоже находится банк, но другой.
Вообще, как мне показалось, формула «шёл по улице и случайно наткнулся на что-то интересное» для Коканда столь же характерна, как и для Бухары [DW]. По крайней мере, мы регулярно натыкались здесь на что-то, о чём нет почти ни слова в интернете. Ну так вот, идём мы по улице Истиклол, никого не трогаем, и вдруг случайный взгляд в окно одного из зданий обнаруживает там картинную галерею. Не прошло и секунды, как из дверей этого здания выходит человек и приглашает нас внутрь.
Человек этот оказался сотрудником Арт-резиденции Коканд, зовут его Азамат, и он поведал нам краткую историю того, как они, группа энтузиастов, пытаются организовать полноценную арт-резиденцию в здании бывшей налоговой инспекции, которое им удалось заполучить от государства бесплатно. По его словам, здесь очень много помещений, и в их планах организовать в них много чего всякого интересного, в том числе и гостевые мастерские для приезжих художников. Но, поскольку раньше никому из их команды ни с чем подобным дел иметь не доводилось, они приглашают к сотрудничеству и обмену опытом всех желающих, имеющих отношение к галерейной тематике. Словом, если вам интересно с ними пообщаться – переходите по ссылке в их Facebook-сообщество (кстати, где-то там есть фотографии с нами в компании Азамата).
Ну а теперь – посмотрим, что же такое сейчас находится внутри арт-резиденции.
Старый город.
Как мало нужно, чтобы искривить пространство. На самом деле, эти две стены параллельны, но по фотографии этого не скажешь.
Ещё мы здесь повстречали будущих кокандских модельеров.
Выходим наружу и направляемся в сторону центрального парка.
Собственно парк этот, как я понял, занимает территорию бывшей цитадели, от которой ныне не осталось ничего, кроме ханского дворца.
Где-то в парке.
А вот и ханский дворец.
Коканд, как и Ташкент [DW], это – город с двумя датами рождения. Согласно археологическим данным, город на этом месте существовал по крайней мере с конца II века до н.э., когда здесь была возведена первая глиняная крепостная стена. Арабские географы VIII-X веков упоминали крупный торговый город, стоявший на Великом шёлковом пути, с названием Ховакенд или Хоканд, которое они перевели как «приятный город». Тот город был в XIII веке начисто разрушен войском Чингисхана.
Далее, вплоть до начала XVIII века, Ферганская долина являлась частью Бухарского ханства. Новое рождение Коканда, также как и образование независимого Кокандского ханства, произошло благодаря Шахрух-бию – первому правителю из узбекской династии Минг, который поднял восстание и добился суверенитета для всего региона. Кстати, «Минг» переводится с узбекского как «тысяча», и считается, что этот род восходит к Захириддину Бабуру – одному из известнейших потомков Тимура, основателю империи Великих Моголов. Так или иначе, но с 1732 года на месте древнего Ховакенда развернулось большое строительство: появилась цитадель, ханский дворец, базар, укреплённый шахристан и городская застройка. Дело Шахрух-бия продолжили его сыновья, при которых город быстро рос и развивался, а созданная ими система укреплений помогла городу выдержать нашествие джунгар (1745-1747 годы).
Интересен период правления пятого кокандского хана – Нарбута-бия. Придя к власти с большими сложностями (кстати, он долгое время вообще отказывался от власти), Нарбута-бий смог стабилизировать политическую ситуацию в ханстве, после чего для Коканда начался период зажиточности. По утверждениям современников, в городе бесплатно раздавалось зерно всем желающим из-за его переизбытка, а за одну медную монету можно было купить овцу. Вести об этом быстро распространились по всему региону – и вскоре в город хлынул большой поток переселенцев в поисках лучшей жизни.
Максимального расцвета Коканд достиг в годы правления Умархана (1809 – 1822 годы). Умархан, сам будучи поэтом, и его супруга – известная поэтесса Надира взялись превратить Коканд в центр литературы и науки, собрав при дворе множество талантливых людей и, по сути, создав литературную школу.
Вот, кстати, в России традиционно связывают Исламский Восток XIX века с подчинённым положением женщин в обществе. А вот вспомните навскидку хоть одну известную русскую поэтессу XIX века. Ведь ни одной не вспомните. А те, кого вы вспомните, на поверку окажутся из XX века. А вот в Коканде таких поэтесс было аж целых три: Надира, Увайси и Махзуна. А теперь добавьте сюда то, что мы видели в Карши [DW]: женское медресе XVI века. Когда там у нас высшее образование впервые стало доступно для женщин? 1764 год, Смольный институт? Ну-ну…
После смерти Умархана в 1821 году преемником стал его сын – Мухаммад Алихан (или, как его часто называли, Мадали-хан). При нём Надира продолжала активно участвовать в общественной и культурной жизни ханства, а молодой хан – способствовать экономическому росту и расширению его границ.
В те времена в Ферганской долине появилось множество мигрантов-уйгуров из Восточного Туркестана (Уйгуристана), спасавшихся от массовых притеснений со стороны китайцев, завоевавших этот регион в 1759 году. В 1820 году уйгурами было поднято большое восстание с целью освободить свои родные земли от захватчиков. Молодой Мадали-хан решил помочь соседям и направил на помощь восставшим своё войско, объявив китайцам газават (священную войну). На какое-то время им удалось полностью взять под контроль регион Кашгар, однако в 1827 году китайцы взяли верх над повстанцами. С тех пор у уйгуров было ещё несколько коротких эпизодов независимости, последний из которых продлился пять лет – с 1944 по 1949 годы. Вообще-то сами китайцы утверждают, что они уйгуров не завоевали, а освободили (где-то я уже такое слышал), и всё это – несмотря на то, что ныне территория бывшего Уйгуристана в составе КНР сильно напоминает концлагерь. А, впрочем, мы несколько отклонились от темы. Вернёмся обратно в Коканд.
Продолжая тему завоевательно-освободительных спецопераций, скажу, что в 1842 году Коканд был взят войсками бухарского эмира Насруллы, известного своей жестокостью. По его распоряжению во дворце кокандских ханов была учинена расправа, в результате которой все члены ханской семьи, включая Надиру и Мадали-хана, были убиты (освободили – так уж освободили). Однако, несмотря на это, удержать Коканд бухарскому эмиру не удалось – в том же году кокандцы подняли восстание и привели к власти Шерали-хана – нового правителя из династии Минг. С тех пор войска Насруллы ещё несколько раз пытался взять город, но в итоге отступили, понеся большие потери.
Ярко запомнилось правление Худояр-хана (1845-1858 годы). Будучи человеком алчным, он обложил кокандцев самыми невероятными налогами, из-за чего был несколько раз свергнут восставшими горожанами, но каждый раз восстанавливал свою власть военным путём. Кончилось всё тем, что Худояр-хан бежал под защиту русских войск, которые в итоге взяли Коканд, а самого хана сослали в Оренбург. В конце концов последний хан Коканда эмигрировал в Афганистан. Оставшиеся годы жизни он провёл в пригороде Герата в полной нищете.
Попав под российский протекторат, Коканд утерял столичные функции, но при этом получил экономический и строительный бум, обогнав Ташкент по многим показателям.
С конца 1917 года по начало 1918 года (всего – три месяца) Коканд являлся столицей непризнанного государства Туркестанская автономия, занимавшего территории нынешних Узбекистана, Казахстана и Кыргызстана. По мнению ряда историков, это государственное образование являлось первым в Центральной Азии демократическим светским государством. Закончилось всё тем, что окрестности Коканда стали полем боя между басмачами и советскими войсками с победой последних и присоединением бывшего Кокандского ханства к СССР.
Вот такая куча информации.
Помимо многочисленных налогов, при Худояр-хане Коканд получил множество новых интересных построек, и в их числе – дворец, возле которого мы сейчас стоим. Его фасад ярко и нарядно украшен майоликой, причём ни один узор здесь не повторяется. А вот все остальные стены дворца – это просто голый камень без какого бы то ни было декора.
Фасад дворца обращён на восток, а потому, если вы хотите увидеть его максимально ярким и нарядным – приходите сюда с утра, когда на фасад попадает прямой солнечный свет (всё остальное время он – в тени, как сейчас).
Дворец и бетонные шпалы. Не спрашивайте меня, как они там оказались (и – нет, это не я их принёс ради интересного кадра).
Внутри мы побываем в следующем посте, а сегодня мы просто гуляем по городу.
Заглядываем в просторный дворцовый вестибюль (или как там правильно называется помещение между главными воротами и входом во внутренний двор).
По высокому фундаменту дворца его можно обойти вокруг. Пока мы совершали этот круг почёта, внизу происходил какой-то квест. Потом мы ещё несколько раз встречали этих людей в разных частях парка за самыми неожиданными занятиями.
Просто баня XVII века после хорошей реставрации.
Арык Кокандсай (в переводе – Кокандский ручей) делит город на две равные половины.
Ещё одно строение Коканда с нарядным декором – медресе Камол-Кази.
Построено оно во времена Мадали-хана (1832 год) на средства кокандского судьи по имени Камол. Сейчас в этом здании – гостиница.
На той же улице, но чуть дальше, находится бывшая джума-мечеть, которая выглядит довольно необычно для Узбекистана: открытый двор, окружённый с трёх сторон айванами, а посреди двора стоит минарет. Здесь нарушено, пожалуй, самое незыблемое правило узбекских зодчих: у каждого строения должен быть внутренний двор, и все его окна должны выходить туда и только туда. Здесь же вместо четвёртой стены – ажурный металлический забор с воротами на том месте, где обычно бывает портал. Построено всё это во времена правления Умар-хана (1819-1822 годы), то есть – как раз в период максимального расцвета Коканда как в экономическом, так и в культурном плане.
Минарет, как я уже говорил, находится в геометрическом центре двора. Его высота – 22 метра. Согласно некоторым слухам, туда даже можно подняться, но к нашему приходу дверь оказалась заперта.
А теперь обратим внимание на айван. Он опирается на 98 деревянных колонн, которые сразу вызывают ассоциацию с хивинской джума-мечетью [DW], но только в первый момент – потом вы понимаете, что там и колонны постарше, и резные узоры разнообразней.
Хотите увидеть самое интересное – смотрите наверх. Здесь фантазия кокандских зодчих разгулялась не на шутку, и это относится не только к узорам на потолке, но и к резным капителям, которые тоже не повторяются.
Большинство колонн, подпиращих айван, изготовлены заново по оригинальным образцам, но есть и десяток сохранившихся оригинальных колонн, прошедших глубокую реставрацию. Из них собрана небольшая экспозиция.
Здесь можно рассмотреть вблизи конструкцию капителей. Оказывается, они состоят из множества частей, отдельно изготовленных, плотно подогнанных друг к другу и сбитых гвоздями.
А здесь сохранились следы оригинальной окраски. Получается, все эти колонны должны быть ещё и разноцветными?
Думаю, стоит дождаться, когда реставраторы доведут своё дело до конца, и все колонны джума-мечети засияют своими оригинальными цветами – на это стоит посмотреть.
Всевозможные звёзды – один из характерных для Коканда узоров наряду со спиралевидными растительными орнаментами.
На самом деле, это – не только мечеть. Помещения, прилегающие к айвану, включают в себя ещё и ханаку, и медресе. Сейчас в них – музейная экспозиция и ремесленные мастерские, а функции джума-мечети выполняет здание бывшего медресе Норбута-бия (мы его увидим в следующем посте).
В разных частях айвана колонны сильно отличаются. Где-то они – совсем простые, а где-то их украшают сложные переплетения резных узоров.
Заходим в музейную часть бывшей джума-мечети. Здесь можно увидеть всевозможные сюзане, традиционную одежду и предметы быта хивинцев, а также старинные книги.
Риштанская керамика – одно из знаменитейших явлений Ферганской долины. Вообще Риштан – единственное место на всю округу, где в полной мере сохранились все традиционные гончарные технологии.
Мастер за работой.
А в этих помещениях, когда-то занимаемых студентами медресе, теперь располагаются ремесленные мастерские.
Глядя на все эти таблички, начинаешь понимать тот первоначальный смысл, который когда-то вкладывался в слово «мастер».
Вот, к примеру, за этой дверью работают резчики по дереву – трое братьев, получивших своё мастерство аж от семи поколений предков. Были времена, когда любое мастерство передавалось вот так – от поколения к поколению, а сам факт принадлежности человека к роду мастеров говорил о нём больше, чем все мыслимые и немыслимые дипломы и знаки качества.
Солнце идёт к закату, а мы покидаем уютный двор джума-мечети и направляемся в сторону гостиницы.
По пути снова пересекаем канал Кокандсай.
Дальше было несколько часов довольно бессмысленного сидения в гостиничном номере, в ходе которого я пытался координировать перевозку комнатных растений из Подмосковья в Москву (да-да – то самое, о чём я рассказывал в предыдущем посте). Но в какой-то момент я увидел на одной из стен вот это: заходящее Солнце заглянуло к нам в окно, угодив в соседнюю стену и образовав там отсвет, напоминающий пламя камина.
Когда мы вышли из гостиницы, было уже совсем темно. В поисках чего-то такого, где можно было бы поужинать, мы отправились в сторону центрального парка.
Если, идя по вечернему парку, вы услышите у себя за спиной грохот, стремительно приближающийся к вам – знайте, что источником грохота может оказаться вот такой передвижной прилавок.
Дворец Худояр-хана при вечернем освещении.
Арка с противоположной стороны парка.
Иллюминация на одной из прилегающих улиц.
В конце концов нами был обнаружен очень неплохой ресторан, на террасе которого мы и расположились.
Вот такое НЛО может получиться, если вы имеете дело с длинной выдержкой и пульсирующим освещением.
Пока – всё. Надеюсь, что я не перегрузил вас информацией. Ждите продолжения – оно тоже будет интересным.
Техническая информация:
Описание: Город Коканд - путевые заметки
Cтатья на Википедии: https://ru.wikipedia.org/wiki/Коканд
Высота над уровнем моря: 415 m
На Яндекс-карте: 70.9425,40.5286
This entry was originally posted at https://pilottttt.dreamwidth.org/410329.html.
Journal information